РЕЛИГИЯ И ПРОСВЕЩЕНИЕ - Страница 11

Пока люди делятся только на старых и молодых, по возрастам, и на мужчин и женщин, до тех пор и духи являются сонмом равных. Еще и сейчас можно найти разные памятники тому, например в «Одиссее», в древней греческой поэме Гомера; там указывается, что, когда капли крови проливаются для духов, они со всех сторон стекаются, как прожорливые голодные птицы, чтобы досыта напиться.

Но уже в древние века, чему мы видим указание в той же «Одиссее», появляется другое представление. Там вы видите, что отношения между духами держатся уже на иных началах. Духи живут в элизиуме, среди них выделяются более сильные, отличающиеся большей мощью, и это духи тех, кто на земле был более сильным.

Когда, например, выделяется военная аристократия, будущие феодальные вожди, то это, разумеется, отражается известным образом на их представлении о жизни духов, и понятно, что их предки живут там не так, как предки каждого смерда. О покойниках–смердах никто не подумает — он бродяга, пролетарий как в жизни, так и после смерти. Но когда умирает такой вождь, отец, тогда сейчас же несколько рабов, женщин и детей приносятся в жертву; его каждый день поминают, он могуч в жизни, но и после смерти могуч. А что касается его сына, его наследника, после того как право наследства установлено, то последний всегда будет поддерживаться могучим духом, если только этот сын не будет забывать приносить ему жертвы.

Как на земле выделяется богатырь, так среди духов выделяется бог. Это — существо наиболее сильное, а остальные духи постепенно переходят на положение тех же слуг, рабов, посланцев, какими и живые люди являются по отношению к царям.

Между богами являются свои цари, эти цари живут между собой как бы в ладу, причем один ведает солнцем и звездами, другой — огнем, третий — водой и т. д., но оказывается, что между всеми этими богами родоначальник царского рода заведует всеми, вообще является отцом людей и богов. Он породил всех и есть непосредственный корень также и всех людей.

Конечно, если у одного племени один бог, а у другого — другой, то при встречах неминуемо начинаются споры. Одни говорят: наш бог — настоящий бог, а вад1 бог — не настоящий, так как они не могут все–таки отрицать, что существует и этот другой бог, ибо–он нагоняет на них разные неприятности, мор, болезни или еще что–нибудь.

Если вдруг такое несчастье выйдет, что враг победит данный народ, то, значит, у враждебного бога есть известная сила. Полудикари обычно считают, что их бог борется вместе с ними с тем чужим богом, причем их бог — светлый бог, который поддерживает честных людей, а бог врага, разумеется, — скверный бог, который поддерживает злых людей.

Между богами идет бой: племенное божество данного племени вступает в распрю на небе с племенным божеством другого племени в то время, когда сами эти племена дерутся между собой.

Нас не должно удивлять, что так рассуждают дикари, потому что у нас теперь мы наблюдаем то же самое. Есть английский, русский, немецкий, американский, есть японский и много еще богов, есть французская, немецкая и японская вера, которые находятся в союзе между собой тогда, когда дипломаты поладили, и которые разрывают свою связь, как только дипломаты не поладили. Они говорят, что бог един, но каждый утверждает, что бог с ними, — с нами бог, разумейте, языцы. Англичане говорят, что бог с англичанами, а немцы с полной несомненностью утверждают, что настоящий бог есть «наш старый верный немецкий бог». Как единый бог сам обсудит этот вопрос, — неизвестно, но жрецы, служители бога на земле, священники, совершенно определенно и отчеканенно заявляют, что бог находится с тем народом, который платит им жалованье, и, получая жалованье от этого народа, они производят определенные молебствия, они призывают победу к знаменам своего народа. Таким образом, одновременно в соборе св. Павла в Лондоне и где–нибудь в Шарлоттенбурге или Потсдаме служат молебствия одному и тому же богу о даровании победы. А потом бог должен взвесить, за кого ему заступиться.

Разумеется, выходит так, что бог заступается за того, кто победил. Отсюда и мудрая пословица — на бога надейся, а сам не плошай, т. е. поскольку ты сам не сплошаешь, постольку окажется, что и бог с тобой.

Аристократическая религия богов вводит некоторые перемены в область первобытных религиозных представлений.

Мы видим, что во всяком племени есть свой старший бог. Неправильно, что политеизм, т. е. многобожие, отрицает единобожие, он не отрицает его, он считает, что есть один бог, который властвует над всеми, а кроме того, у него есть подручные, братья и сыновья, существование которых и христианское единобожие не отрицает. Мы еще к этому вернемся, когда будем изучать христианство.

Политеизм эллинов говорит, например, что есть один настоящий бог — Зевс, а у него есть сыновья, которые родились в разные времена, т. е. есть еще и другие боги, но это уже боги подручные, которые без отца ничего не могут сделать. В христианстве же это совсем непонятно—бог един, но троичен в лицах. Есть бог и есть сын, но вместе с тем он сам в своем сыне, а сын единосущен отцу. На этом сколько зубов сломали богословы, и до сего дня все–таки неуяснена троичность единого бога христианской религии. Или один, или три, а одновременно и один, и три — это уже совершенно непонятно.

Затем есть еще матерь божья и угодники, которые могут творить чудеса и которым приданы были специальные обязанности, один — на море помогает, другой — против пожара и т. д. Так что, по существу говоря, и христианская религия недалеко ушла от политеизма. При многобожии каждый своего бога противопоставляет другим богам и думает, что его бог — настоящий бог, а другие боги — злые боги, но это ведь делают и христиане. Они говорят, что существует бог и существует дьявол; дьявол — это бог, который воплотил все злые силы, бог не такой уж мизерный, потому что сколько тысяч лет проходит, а настоящий светлый бог никак не сладит с ним. И сын его сходил на землю, и жертву принес, и искупил все старые грехи, и все–таки ничего не поделал, — дьявол мешает; уже две тысячи лет прошло, а пока что дьявол все еще не пускает Христа к тому, чтобы провести в жизнь людей свою заповедь. Так что и с этой точки зрения мы видим опять–таки в христианстве двубожие. Мы постоянно слышим, что говорят — «зло от дьявола», но бог существует и, по–видимому, не в состоянии помешать этому злу, потому что людей грешных гораздо больше, чем людей праведных, как это всем известно. Так что, по–видимому, дьявол обладает большой силой прелести по крайней мере; на то он и «лукавый», разумеется.